описание персонажа:

❝ все твои вещи — твои,
а ты — ничья

Мамы никогда не было рядом – Ирма грустила, но не обижалась. Дедушка говорил, что её мать, как Лара Крофт – археолог, оставивший безопасный образ жизни и посвятивший себя приключениям. Эрмелинда высылала много фотографий, часто звонила по видеосвязи, когда не находилась посреди зарослей джунглей или в заснеженных Гималаях, и привозила ей сувениры из разных уголков мира. Иногда даже дарила персистенты – совершенно безобидные безделушки, вроде фотоаппарата, который мог делать подвижные фотографии. Бабушка говорила, что мама – безответственная разгильдяйка. Хуже неё был только отец Ирмы, которого девочка не знала и никогда не видела в глаза.

На первый взгляд, в Ирме нет ничего примечательного. Она обычный подросток, ходит в школу, любит компьютерные игры, комиксы и засыпать в наушниках. Пожалуй, немного закрыта в себе и больше интроверт – своим одиночеством юная Кляйн научилась наслаждаться и проводить время с пользой. Когда девочка погружается с головой в очередную историю о приключениях, опасностях и фантастике, то представляет, как однажды и её маме посвятят книгу, фильм или RPG, и она сможет узнать её лучше. Хотя бы получит какие-то подробности об очередной экспедиции – Линда любит говорить про свою работу, но только не с ней.

Ирма не сколько любит спать, сколько просыпаться после снов. Не запоминая деталей грёз, она всегда приносит что-то оттуда и коллекционирует эти вещи, подобно маме, страстно увлечённой персистентами. Только её коллекция – результат чужих мучительных смертей, а коллекция дочери – объекты неясного происхождения, воплощённые сверхспособностью. Сонливость и усталость девочки семья списывала на пренебрежение режимом, поэтому о наличии первого дара стало известно только после пробуждения второго.

Бабушка, конечно, стала излишне нервной и встревоженной. Сначала мать Ирмы с юных лет носила предметы в собственном теле, теперь она приносит их из своих сновидений. У одной пропадали, у другой появляются – история повторилась с точностью да наоборот. Если говорить совсем начистоту, Ирма не знает, кем хочет стать, когда вырастет, но однозначно не собирается идти по стопам матери: дух приключений для девочки остаётся на страницах книг.

Когда Эрмелинда собралась в Японию, Ирма очень хотела хотя бы на этот раз поехать с ней. Ей нравилась эта страна, состоящая из кусочков островов. Необычная культура, язык и традиции, а ещё они придумали аниме! Правда, когда через полгода Линда решила полноценно перебраться в прибрежный городок, прорасти там корнями на какое-то время, остаться вести бизнес и забрать Ирму с собой, она ощутила себя героиней сомнительного исекая, потому что Япония оказалась совершенно другим миром, куда она с трудом вписывалась.

Новая школа, трудности языкового барьера, тяжелая адаптация и никакой родительской поддержки. Ирма по-прежнему оставалась предоставленна самой себе и разбиралась со своими подростковыми проблемами самостоятельно. Да, они живут в элитной застройке восточной части города. У Ирмы лучшие платные курсы в языковой школе, шпиц, о котором она мечтала с самого детства и целая куча дорого мерча. Вот только её мама – не Лара Крофт.

Её мама – преступница.

• по классике: имя и лицо подлежит замене;

• вторая способность на выбор игрока. можно взять иллюзии или что-то ментальное. телекинез?

• на маму Ирмы можно посмотреть выше. грех не быть в дочерях у такой женщины, ты сама подумай;

• а ещё тут отличная почва для семейной драмы. далеко не эталон родителя ненамеренно втягивает ребёнка в мир криминала. или она сама в него втягивается, влекомая собственным любопытством?

• маму можно дождаться или взять любимого соигрока за шиворот и притащить следом  ;

описание персонажа:
❝в груди дыра, патрон в стволе
бугры тавра горят во мгле
мне нужно, кажется, любой ценой найти
величайшее чудо на земле

Эрмелинда выросла в Берлине. Дочь четы одухотворённой интеллигенции: герр и фрау Кляйн души не чаяли в своём единственном чаде. Линду не баловали, скорее, наоборот – были с ней особенно строги и требовательны. Отец – доктор исторических наук, читал лекции в университете Гумбольдта, мать заведовала кафедрой в высшей школе коммерции – она просто не могла позволить себе стать недостойной собственных родителей. Они считали, что сверхспособности развивать необязательно – достаточно довести их до уровня, который позволит без лишних переживаний вкладываться в более важные вещи. Например, в образование. Мать ругает, когда фамильные украшения на юной Эрми пропадают без следа. Сама девушка молчит и хмурится – Эрмелинда уверена, что не теряла их и точно нигде не оставляла.

Вещи вокруг неё пропадали постоянно. Зажатая между пальцами ложка из семейного сервиза исчезает, пока она отвлечённо читает книгу, размешивая чай. Связка ключей не успевает отправиться в сумку или карман, также растворяясь в ладони. Долгое время на ней прочно весел ярлык растерянной растяпы, пока во время очередного медицинского обследования врачи не подтверждают пробуждение сверхспособности. Сложность в определении классификации тревожила семью недолго: ошибочно приписанный Эрми арсенал сменил собой живой склад, когда расстроенная девушка провалилась рукой в районе собственной груди и вытащила оттуда злосчастное состояние в виде ювелирной побрякушки.

Родители надеялись, что ей достанутся их совершенно неприметные и безопасные способности, никак не отвлекающие от размеренной жизни, но везение в генетической рулетке обошло Линду стороной. Она пошла по стопам отца и закончила археологический. Мечтала, конечно же, о раскопках и экспедициях где-нибудь в горах Перу или под палящим солнцем Египта. По итогу, не без связей отца, стала работать экскурсоводом в Пергамском музее. Вроде, всё шло как надо. Эрми закончит аспирантуру, напишет кандидатскую. Её жизнь – иллюзия стабильности, и Кляйн казалось, что во всей этой утопии счастья и нормы только она являлась кем-то действительно настоящим.

И предложение ректора пройти курсы по изучению работы и появлению персистентов, после которых Линда, со своей крайне удобной сверхспособностью, легко вписалась в ряды сталкеров и получила заветное удостоверение после целого года полевых тренировок. После этого всё должно было измениться, но две полоски на тесте снова поставили на паузу тягу к приключениям.

Неужели всё будет так? Она станет матерью-одиночкой, будет ночами просыпаться под крики младенца, приезжать на семейные ужины каждое воскресенье и уклончиво отвечать на свиданиях на вопрос о ребёнке, чтобы таки выскочить замуж? Нет. Эрмелинда сбагривает дочь родителям и няне. Сначала учится вести учёт персистентов, затем продавать их и даже изымать особо опасные из рук мамкиных энтузиастов. Она становится почти незаменимым участником экспедиций по добыче персистентов из самых злачных уголков мира. Находясь на волоске от смерти великое множество раз, Эрми думала не о том, что её ребёнок будет расти без матери – она думала, что своей гибелью сорвёт сделку с заказчиком на несколько миллионов евро и закончит жизнь как не самый надёжный человек.

Силу, заключённую в вещах, фрау Кляйн любит точно так же, как и деньги. Пускай она плохая мать, но зато великолепный сталкер.

• имя и фамилию можно поменять, но мне всегда кажется милым то, как японцы каверкают букву «л» в иностранных именах :>;

• вторая способность на твой выбор. можно рассмотреть что-то ментальное, например, дар убеждения, дипломатию или интуитивное прозрение. расписать живой склад помогу!

• Эрмелинда – спокойная женщина с холодным рассудком и цепкой хваткой дельца. она не то, что продаст вам ручку – втюхает без особого усердия целый завод по их производству, даже если он стоит на другом конце света.

• она отличный сталкер. разбирается в персистентах и могла бы построить легальную карьеру в этой сфере. пыталась, но не получилось. Линда не только осуществляет сделки в рамках закона от лица Тора, но и принимает участие в контрабанде;

• да, у Эрми есть ребёнок. незапланированный, выросший практически без неё и привезённый против желания сюда, в Японию. девочка уже достаточно взрослая, но со своими чувствами к этому человечку она до сих пор не разобралась, хотя пытается;

• в Японию попала, конечно, по работе. скорее всего, это случилось несколько лет назад. kибо Кляйн доставала какое-то оружие-персистент для @sasagawa daisuke, либо выполняла заказ самого Уильяма Фальконе ныне почти_почившего и нашла свою нишу в рядах организации;

• может выйти отличной коллегой для @tsukishima june , которая занимается хранением контрабанды и оценкой предметов искусства с:

описание персонажа:

Настоящий ад в самом человеке.

Когда пробудился иммортализм, перед тобой поставили выбор: принимать блокаторы всю жизнь или застрять в возрасте тринадцатилетней школьницы. Бабушка с дедушкой настаивали на приёме блокаторов, и до семнадцати лет ты послушно их принимала, пока не начали проявляться побочки. Болезненность, слабость, сонливость, анемия. Начали пропадать вкусы и запахи, а ещё появились они. Кошмары. Такие натуральные и зловещие, что иной раз ты изводила себя занятиями вне дома и литрами выпитого кофе только чтобы не спать.

Дедушка с бабушкой, несомненно, пытались подарить тебе лучшую жизнь. Ты росла в фамильном гнезде в традиционном стиле, расположенном в городе Корияма, где из интересных собеседников был только дворецкий, и того уволили после домогательства в твою сторону. Кроме средств к существованию и связей, дедушка с бабушкой не могли тебе ничего предложить. Для обоих статус и образ на людях всегда был важнее реального положения дел. Эмоциональная сдержанность передавалась в семье Кояма из поколения в поколение, об этом тебе рассказывал и прадедушка. Ты наблюдала за родственниками как за насекомыми, застывшими в янтаре своих собственных убеждений. Сохранить чванливость, высокомерие, вызубренную вежливость за гранью лицемерия для них было равносильно сохранности национального японского достояния. Данью традициям считалось и авторитарное покровительство: они выбрали за тебя профессию и готовились выбрать к твоему совершеннолетию подходящего по статусу супруга. Всё это казалось тебе не столь пугающим, даже естественным, пока ты не познакомилась с будущим супругом лично.

Он рассказывал о том, что мечтает о большой семье и гурьбе круглолицых детишек, и его глаза были забраны похабной поволокой, блестящей словно жир на свету. Ледяной ужас сковал твои внутренности, и ты, едва шевеля губами, промолвила: «Вы собираетесь любить меня, когда я выгляжу так?». Явно готовый к этому вопросу, он начал сыпать оправдания: я приму тебя любой, семейный долг важнее. И когда его пальцы коснулись твоих, внутри тебя словно бы что-то сломалось. Вдруг ты осознала столько вещей, которые всегда лежали у тебя перед глазами, но которые ты не хотела замечать. Всё это «высшее общество» с громкими именами и множеством научных статей ничуть не лучше кучки обдолбанных подростков, только в отличие от вторых они ещё и ксенофобы, а твои бабушка с дедушкой — узколобые ультраконсерваторы, которые, оправдываясь сохранением традиций, тормозят развитие своей любимой страны. 

В итоге ты тоже сбежала от них, как и я когда-то. Меня ты поставила перед фактом, позвонив на перроне вокзала Иваки, чему я, конечно же, не обрадовалась. Очевидно, дочь мне не сильно была нужна. Наше общение ограничивалось поздравительными открытками, бабушка с дедушкой запрещали тебе общаться с мамой, а про отца сочиняли небылицы, что он, мол, сталкер и однажды вернётся к тебе с кучей невероятных персистентов. В интернете тоже не получилось ничего найти: я не вела соцсетей, по крайней мере от своего настоящего имени. Из фотографий имелись только школьные, да и те были спрятаны в кладовке с грудой ненужных вещей. Так что образ матери в твоей голове размытый.